Под грифом «Совершенно секретно»

Передо мной тоненькая папка с пожелтевшими от времени листками. В ней аккуратно подшиты и пронумерованы документы, свидетельствующие о том, какая работа была проведена сотрудниками госбезопасности бывшего Писаревского (ныне Кантемировскою) района по подготовке людей, добровольно выразивших желание остаться на оккупированной территории, чтобы вести разведку в тылу фашистских войск, выявлять их агентуру, карателей, факты злодеяний, помогать партизанам и местному населению. В этой папке подлинные фамилии конкретных лиц, явки и пароли для связников, места для тайников и другие интересные сведения. Здесь же отчеты о проделанной работе, написанные уже после изгнания оккупантов. Все документы имеют гриф «Сов. секретно", в связи с чем об этих наших земляках, постоянно рисковавших не только своей жизнью, но и жизнью своих близких, до сих пор не все сказано, а надо бы, ибо многие из них уже ушли из жизни. Сегодня всем нам важно, чтобы близкие родственники, односельчане, все воронежцы знали об их патриотической деятельности. Больше того, это нужно и для моральной реабилитации тех, кто годами ходил чуть ли не с ярлыком пособника, поскольку для выполнения заданий по рекомендации чекистов они устраивались на работу в администрацию оккупационных войск.

...Фронт неумолимо приближался к Воронежу. Партийные и советские органы, руководители предприятий и организаций принимали решительные меры по организации обороны города, эвакуации заводов, учреждений и населения на Восток.

Для организации борьбы с вражеской агентурой и разведывательной работы в тылу врага при областном Управлении НКВД было создано специальное подразделение, а под Воронежем в прифронтовой полосе развернула работу Центральная оперативная группа УНКВД. Сотрудники этих подразделений готовили будущих партизан, подпольщиков, разведывательно-диверсионные группы, организовывали их кратковременное обучение. Всю получаемую от разведчиков информацию немедленно передавали командованию частей Красной Армии. Многих из активных участников событий тех лет нет уже в живых, но мне удалось при подготовке этого материала переговорить с полковником в отставке, почетным чекистом, ныне писателем С. А Ананьиным, проживающим в Москве, и с бывшим начальником Писаревского райотдела НКВД майором в отставке Сергеем Яковлевичем Куракиным, которые принимали личное участие в организации разведывательной работы в тылу врага. Оба они отметили необычную сложность обстановки к лету 1942 года, когда фашистскими войсками полностью или частично был оккупирован 31 район области, не скрывали досадных ошибок и просчетов в своей работе из-за отсутствия опыта. Но в чем они были едины, так это в оценке невиданного патриотизма воронежцев и жителей области. Ежедневно десятки и сотни людей приходили к чекистам с просьбой направить их в тыл врага, к партизанам, дать разведывательное задание, послать на самый трудный участок борьбы. Среди них были коммунисты, комсомольцы, беспартийные, представители интеллигенции, рабочие, колхозники, люди разных национальностей. Именно благодаря такому массовому патриотизму, земля, в буквальном смысле слова, горела под ногами оккупантов.

...Для ведения подпольной работы в селе Талы С. Я. Куракиным был оставлен Иван Дмитриевич Нарывши, работавший бригадиром колхоза «Большевик». Обговорены пароли, явки, присвоен псевдоним. Иван Дмитриевич получил задание устроиться на должность старосты и с этих позиций вести патриотическую деятельность. Он не только собирал информацию о расположении гитлеров-ских и итальянских войск на территории района, но и поддерживал связь с партизанами, снабжая их продуктами питания, скрывал и спас жизнь нашему разведчику И. Ф. Шевцову, выявлял фашистских карателей. Но разведчик лишь тогда ценен, когда ему своевременно удается передать собранную информацию. В качестве связника к Ивану Дмитриевичу дважды направлялась разведчица «Тося», которая, переплывая Дон, была ранена и, несмотря на это, своевременно доставила ценные сведения для командования.

Давайте на минуту задумаемся, каждый ли мужчина сможет переплыть Дон в обычной ситуации, а тут его переплыла ночью под обстрелами двадцатилетняя девушка, движимая одним желанием - как можно быстрее оказать j, помощь Красной Армии, а по большому счету - Родине.

К сожалению, не удалось установить полных данных о «Тосе». Известно только, что до войны она проживала в Ленинграде, владела немецким языком, а после излечения в госпитале в Калаче была призвана в Красную Армию. Автор был бы признателен тем, кто после этой публикации мог бы сообщить дополнительные сведения о дальнейшей судьбе этой отважной девушки. Ну а если живы кто-либо из детей или внуков Ивана Дмитриевича Нарыкина, а также знакомые его односельчане, то они должны знать, что это был честный человек, настоящий патриот, он добровольно остался на подпольной работе, постоянно подвергая смертельной опасности себя и своих близких.

В этом же районе для ведения разведки была оставлена Минна Андреевна Ярцева, 1895 года рождения, с заданием устроиться на должность переводчика сельскохозяйственной комендатуры и заниматься сбором сведений, представляющих интерес для командования. Вскоре для расширения своих разведывательных возможностей она к этой работе привлекла и своего несовершеннолетнего сына Вильяма, которому удалось устроиться рассыльным в районную управу и оказать посильную помощь матери.

Поражаешься смелости и решительности этой женщины: подвергаясь постоянной опасности сама, она сознательно и по своей инициативе понта на привлечение сына к этой крайне рискованной работе.

После освобождения района от оккупантов, Вильям Автономович Ярцев был призван в Красную Армию, а по демобилизации вернулся в родное село. К сожалению, из-за отсутствия объективной и правдивой информации о его помощи матери в годы войны некоторые земляки временами бросали косые взгляды в его сторону, а кое-кто даже пытался навесить на него оскорбительный ярлык. Архивные материалы Управления помогли восстано вить честное имя Вильяма Автономовича Ярцева, о чем мы документально уведомили райвоенкомат по месту его жительства.

Оставленные на оккупированной территории патриоты, помимо сбора сведений о противнике, должны были выявлять злодеяния фашистов и их активных пособников в лице предателей, полицейских и карателей.

Как говорится, слово из песни не выкинешь - такие тоже были. Но особо зверствовали фашисты.

Сейчас, в условиях гласности и политического плюрализма, отдельные печатные органы пытаются создать новый облик этакого добренького и ласкового оккупанта, с улыбкой раздающего рождественские подарки нашим детям, вызвать жалость то к выходцам из Эльзаса и Лотарингии, то к итальянцам, которые якобы не по своей воле шли убивать советских граждан. Во время войны все было по-другому, и не надо искажать правду. А правда такова, что только в одном Писаревском районе фашисты зверски уничтожили сотни и сотни советских граждан, стариков, женщин, детей. Среди них бывший прокурор С. И. Ивашенцев, редактор районной газеты П. А. Шевченко и помогавшие им Мефодий Дмитриевич и Ксения Фоминична Чесноковы, учительница Ольга Тихоновна Бабаева, 22 лет, которая была зверски истерзана фашистами за то, что оказала сопротивление при попытке изнасилования. Здесь же был убит ее отец, пытавшийся заступиться за дочь. С помощью С. Я. Куракина мне удалось разыскать в Воронеже брата Бабаевой. Василий Тихонович не мог без волнения рассказывать обо всем этом, ком подкатывал к горлу: прошло столько лет, но в подростковой памяти до мельчайших деталей остались все обстоятельства убийства отца, сестры, друга - Пети Рыбалкина и других. Сам он чудом остался живым, выйдя накануне вместе с матерью из погреба, где прятались отец, сестра и соседи.

Но этим перечень злодеяний гитлеровцев в Писаревском районе не исчерпывается. Зная и видя зверства фашистов - сколько же надо было иметь мужества согласиться на подпольную работу против них...

Этим рассказом о наших патриотах хочется отдать дата памяти тем сотням и тысячам безымянных героев, кто добровольно шел в пекло борьбы с фашистами и, ежеминутно рискуя своей жизнью, вносит свой посильный вклад в дело Победы над врагом.

Очерк «Под грифом «Совершенно секретно» был опубликован в январе 1991 года в газете «Коммуна». Через несколько дней в редакцию стали поступать письма с откликами читателей. Писали люди, чья судьба опалена войной, кто пережил ужас оккупации, откликнулись патриоты, выполнявшие задания органов НКВД и армейской разведки на Воронежском фронге. Благодарили за то, что вспомнили их добрым словом, делились случаями из прошлого, рассказывали о своей нынешней жизни. К

нашей радости пришло в «Коммуну» письмо от героя очерка - Вильяма Автономовича Ярцева из села Гонча-ровки Подгоренского района:

«...С большим риском для жизни мы внедрялись в оккупационные службы, добывали бланки «аусвайсов» для ) наших разведчиков, списки лиц, намеченных к угону в Германию (многих удалось спасти), собирали сведения о воинских частях фашистов, распространяли листовки. Шла постоянная игра в «кошки-мышки» со смертью. Понять это может тот, кто сам прошел через подобные испытания. До последнего своего часа я буду помнить начальника Писаревского отдела НКГБ С. Я. Куракина, создавшего и руководившего нашей подпольной группой. Благодаря его умелому руководству мы действовали конспиративно, добывали ценную информацию для разведки, и, что очень важно, группа почти не понесла потерь.

Соратники по подполью не требовали наград, не кичились своим геройством. Мы были полны чувством гордости за свое участие в такой важной работе, приближавшей Победу. Но вот прошли годы, и в нашем селе нашелся «сверхбдительный патриот», где-то услышав о моем прошлом и, толком ничего не зная, стал публично и громогласно обвинять меня в измене Родине (службе в полиции), в присвоении звания участника войны.

Я вынужден был обратиться в УКГБ по Воронежской области за помощью. Могу представить себе, какую гору документов пришлось просмотреть в архиве, чтобы проверить и подтвердить истину моего военного прошлого. Честь моего имени была защищена. Я хочу через Вашу газету выразить слова сердечной благодарности всем сотрудникам воронежского Управления, которые помогли восстановить правду и защитить мою честь».

Подобных писем получено немало.

В заключение остается сказать, что за организацию подпольной работы на оккупированной территории и личное участие в разоблачении фашистских диверсантов Сергей Яковлевич Куракин в конце войны был отмечен знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».